Памятник «Слава», сооруженный в честь успешной обороны г.Петропавловска от нападения англо-французской эскадры в 1854 г.

Со смотровой площадки, которая находится на сопке Петровской, гос­подствующей над городом, развертывается величественная панорама Ава­чинской губы. Вглядитесь пристальнее: первостроители главного тихоо­кеанского порта России выбрали для него место с великим тщанием и знанием дела. Старый город, располагавшийся на берегу Петропавловс­кой гавани, надежно защищен водными и горными преградами. Он стро­ился в крепости, воздвигнутой самой природой. Западным форпостом этой крепости являются сопредельные сопки Никольская и Сигнальная. Скалистые обрывы их, обращенные к Авачинской губе, подобны бастио­нам, прикрывающим город со стороны океана.

В августе 1854 г., во время Крымской войны, склоны этих сопок стали ареной победоносного сражения, принесшего Петропавловскор-гу порту славу тихоокеанского Севастополя. Названная Крымской, эта война велась не только на Черном море.

Ко второй половине XIX в. международное положение России ослож­нилось не только на Ближнем и Среднем Востоке, но и на Тихом океане, где заметно возросли агрессивные действия иностранных держав. Наибо­лее опасным врагом России на Дальнем Востоке была Англия. Стремясь к полному подчинению Китая, англичане пытались изолировать Россию от Тихого океана, вытеснить ее с Дальнего Востока. Особый интерес «вла­дычица морей» проявляла к Амуру, Камчатке с ее знаменитой Авачинской губой. С тревогой наблюдая за развитием событий, генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев писал в Петербург: «Я много видел портов в России и в Европе, но ничего подобного Авачинской губе не встречал: Англии стоит сделать умышленно двухнедельный разрыв с Рос­сией, чтобы завладеть ею и потом заключить мир, но уже Авачинской губы она нам не отдаст...». К началу Крымской войны Англия и ее союзница — Франция сосредоточили на Тихом океане мощную эс­кадру, значительно превосходившую русские морские силы. Главный удар в кампании 1854 г. было решено направить на Петропавловск — главный тихоокеанский порт России.

Стоявший на берегу одной из лучших гаваней мира, Петропавловск был захолустным городком с полуторатысячным населением. Несмотря на огромные усилия, предпринятые камчатским губернатором генерал-майором В. С. Завойко для обороны порта, положение его оставалось крайне тяжелым. Оно несколько улучшилось лишь летом 1854 г., когда в гавань прибыли фрегат «Аврора» и транспорт «Двина» с воинским подкреплением. Гарнизон порта вместе с моряками и волонтерами вырос до 926 человек, число орудий — до 68. Завойко решает обратиться к воинам и населению с воззванием. Строки его проникнуты достоинством и мужеством. «Война может разгореться и в этих местах, ибо русские порты Тихого океана объявлены в осадном положении. Петропавловский порт должен быть всегда готов встретить неприятеля... Я пребываю в твердой решимости, как бы ни многочислен был враг, сделать для защиты порта и чести русского оружия все, что в силах человеческих возможно, и драться до последней капли крови; убежден, что флаг Петропавловского порта, во всяком случае, будет свидетелем подвигов, чести и русской доб­лести». Вражеская эскадра Англии и Франции под командо­ванием контр-адмиралов Д. Прайса и Ф. де Пуанта вошла в Авачинскую губу 18 августа 1854 г. Английские фрегаты «Президент» и «Пайк», паро­ход «Вираго», французские — фрегат «Ла Форт», корвет «Эвридика» и бриг «Облигадо». Шесть боевых кораблей, несшие 212 орудий, и 2250 матросов и солдат. «При таком вооружении мы вполне надеялись побе­дить русских и завладеть Петропавловским портом», — признается потом один из французов. Едва вражеская эскадра приблизилась к Сигнальному мысу, заговорили русские батареи. Ошеломленный противник отступил. Не увенчалась успехом и попытка штурма, предпринятая англо-француза-ми следующим утром. Лишь позднее защитникам порта стало известно, что вторичное отступление неприятеля было связано со смертью главно­командующего объединенной эскадрой контр-адмирала Прайса.

Решающие баталии развернулись 20 и 24 августа. Первой главные удары пришлось выдержать 2-й батарее, расположенной на Петропавловс­кой кошке: она защищала внутреннюю гавань, где стояли фрегат «Авро­ра» и транспорт «Двина». Подавив огонь двух передовых редутов на Сигнальном мысе и Красном яре, три неприятельских фрегата и пароход обрушили лавину ядер и бомб на Кошечную батарею, которой командовал лейтенант Дмитрий Максутов. «...Три фрегата производят неумолкаемый огонь, ядра бороздят бруствер во всех направлениях, бомбы разрываются над батареей, но защитники ее холодны и молчаливы; куря спокойно трубки, весело балагуря, они не обращают внимания на сотни смертей, носящихся над их головами, они выжидают своего времени... Усилия англо-французов сокрушить батарею не имели успеха, она выдер­жала 9-часовой бой с грозным противником. Получив жестокий отпор по всей линии русской обороны, неприятель вновь отступил. Туманным ут­ром 24 августа стало очевидно, что грядет генеральное сражение. Руково­дившие обороной порта генерал-майор В. С. Завойко и командир «Авро­ры» капитан-лейтенант И. Н. Изыльметьев обошли укрепления и корабли, призывая солдат и матросов к доблестному выполнению долга. «Умрем, а не сдадимся», — следовал всюду ответ. Бой начался в шестом часу утра. Туман едва рассеялся. По выходившим на боевые позиции вражеским кораблям первой открыла огонь 3-я батарея, находившаяся на перешейке между Сигнальной и Никольской сопками. Расположенный на совершен­но открытой позиции и защищенный лишь легким земляным бруствером, пятипушечный редут начал неравную дуэль с тридцатью бортовыми ору­диями «Ла Форта». Под губительным шквалом огня 3-я батарея, назван­ная «Смертельной», давала невиданный отпор. Французский фрегат ли­шился двух мачт, получил четыре пробоины. Однако с подходом «Эври-дики» участь героической батареи, которой командовал авроровец лейте­нант Александр Максутов, была предрешена. Один из очевидцев боя вспо­минал: «Остается одна пушка... ее наводит сам Максутов, стреляет, и большой катер с неприятельским десантом идет ко дну. Крики отчаяния несутся с бортов, французский фрегат, мстя за своих, палит целым бортом. Ураган ядер и бомб носится над батареей. Она вся в дыму и обломках, но ее защитники не теряют присутствия духа». Яростный поеди нок закончился лишь тогда, когда пал смертельно раненный Александр Максутов, и была сметена последняя пушка. Центр боя переместился к северному склону Никольской сопки, где у основания Озерновской косы успешно сражалась 7-я батарея под командованием капитан-лейтенанта Василия Кораллова. Пять ее стволов вели артиллерийскую дуэль с борто­выми батареями «Президента» и «Вираго». Лишь через два часа, уничто­жив последнее орудие, противник решился на высадку десанта. На после­дний штурм противник бросил 700 человек. Положение было критичес­ким. В. С. Завойко решает ввести в дело против десантников все остав­шиеся силы: около 300 моряков, стрелков и волонтеров. Вооруженные гладкоствольными ружьями, под градом штуцерных пуль англо-францу-зов, защитники Петропавловска поднялись по склонам сопки и бросились в штыки. Несмотря на внушительное превосходство, противник дрогнул и в панике кинулся вниз, к шлюпкам. Обезумев от страха, десантники сры­вались с отвесных скал, оставшиеся в живых гибли под прицельным огнем русских стрелков. Вскоре после полудня сражение закончилось полным разгромом интервентов. Подобрав остатки десанта, вражеские корабли отступили, а 26 августа покинули Авачинскую губу. Англо-фран­цузская авантюра под Петропавловском провалилась. «Борт одного толь­ко русского фрегата и несколько батарей оказались непобедимыми перед объединенной морской силой Англии и Франции, и две величайшие дер­жавы земного шара были осилены и разбиты ничтожным русским поселе­нием», — справедливо признал один из английских журналов. На фоне общих неудач России в Крымской войне победа защитников Петропавловска явилась, по выражению академика Е. В. Тарле, «лучом солнца, вдруг прорвавшимся сквозь мрачные тучи». В память о героическом подвиге камчатцев в 1854 г. имена фрегата «Аврора» и порта Петропавловск приняли по славной традиции будущий легендар­ный крейсер «Аврора» и броненосец Порт-Артурской эскадры «Петропав­ловск». Тени березовых ветвей колеблются на темных чугунных гранях 8-метрового монумента Славы. Водруженный на гребне Никольской соп­ки, он высится над местами былых сражений, и видно издалека его вызо­лоченное навершие, увенчанное восьмиконечным крестом. Памятник свое­образен. Он выполнен из чугуна в виде профилированного по краям четырехгранного шатра с зубчатой маковкой в форме венка с крестом. Шатер вознесен над арочным сводом, опирающимся, в свою очередь, на четыре колонны, каждая пара колонн монументального цоколя, сопряжен­ная арочным килевидным перекрытием, формирует неглубокую нишу-эди-кулу, где помещены барельефы и надписи. На стенах северной и южной эдикул изображены восьмиконечные кресты и лавровые венки. С восточ­ной стороны надпись: «Памяти павших при отражении англо-французско­го флота и десанта 20 и 24 августа 1854 года». В западной эдикуле -дата изготовления памятника — 1881 г. Этот монумент — один из ста­рейших в комплексе мемориальных и надгробных сооружений Никольс­кой сопки. Интересна его история. По некоторым сведениям, идея пост­ройки памятника возникла в 1878 г. в связи с 24-летней годовщиной Петропавловской обороны. В традиционных торжествах по этому случаю принял участие пришедший в порт корвет «Баян» под флагом контр­адмирала О. Р. Штакельберга. Единственным напоминанием о героичес­ком сражении был тогда лишь некрополь в центре Петропавловска с братскими могилами победителей и побежденных. Так родилась мысль о сборе средств на сооружение достойного памятника во славу русского оружия. Предложение военных моряков было поддержано в Петербурге. Морское министерство заказало проект своему техническому комитету, и в короткое время памятник был изготовлен. 29 ноября 1880 г. заключил контракт со строительной частью Санкт-Петербургского порта, уполномо­ченный инженер-механик Оттон Крель: «Правление завода (Санкт-Петер­бургский металлический завод) принимает на себя изготовление здесь в Санкт-Петербурге на заводе чугунного памятника без бронзовых частей:

1) креста с шаром, купола и двух утолщений ниже купола и шейки между утолщениями согласно утвержденного рисунка Строительным от­делением Морского Технического Комитета, с полною ответственностью за прочность и правильность чугунной части памятника высотою девять с четвертью аршин без креста с шаром, купола и прочих частей, подлежа­щих золочению...

2) Чугун для памятника должен быть наилучшего достоинства, представлять излом серый, плотный однородный и не пока­зывать никаких признаков раковин, ни сплавов, трещин и других недостат­ков.

3) Вес чугунных частей (без частей, исполняемых фабрикантом Мо-рандом) должен быть около 800 пудов; размещение металла в деталях должно быть произведено по детально утвержденному чертежу.

5) Все части памятника должны быть окрашены за два раза по суриковому грунту, темно-серым цветом.

6) По одобрению изготовленного и собран­ного по частям на заводе памятника, он должен быть сдан Строительной части согласно чертежа, на котором все части должны быть размечены литерами и цифрами.

Эти же метки должны быть проставлены и на всех частях памятника, причем должны быть приложены ключи для свинчива­ния частей и запасные болты...». Упоминаемый в данном кон­тракте Адольф Моранд, «бронзовых и литейных дел мастер» заключил в свою очередь контракт 30 октября 1880 г. «...на изготовление медных и бронзовых частей для памятника, согласно утвержденного рисунка Стро­ительным отделением Морского Технического Комитета...

а) обязу­юсь изготовить и доставить своевременно модели частей на Металличес­ком заводе, для совместной сборки модели памятника...

б) крест сделать из литой бронзы с позолотой;

в) шар под крест из красной меди с позоло­той;

г) шейку под шар из красной меди с позолотой;

д) купол с остроко-нечиями из красной меди с позолотою;

е) шейку круглую под купол из красной меди с позолотою;

ж) шейку нижнюю из красной меди с позоло­тою;

з) часть памятника между золоченными шейками сделать из чугуна без позолоты;

и) общая высота креста, шара, купола и прочих частей должна иметь 3,2 аршина.

к) Общая площадь позолоты должна быть 50 кв. фута, для золочения должно быть употреблено на 1 кв. фут не менее одного золотника золота...».

Однако по различным причинам он был установлен в Петропавловске не в 1881 г., как указано на монументе, а годом позднее. Согласно инст­рукции, памятник надлежато установить на Петропавловской косе, рядом с проходом в Малую гавань, где некогда сражался фрегат «Аврора». Кон струкция, состоявшая из 37 фрагментов, была смонтирована специальной командой и установлена на косе 30 июля 1882 г. А вскоре в Петропав­ловский порт прибыл на смену базировавшемуся здесь клиперу «Вест­ник» крейсер «Африка». «На командира клипера «Вестник» капитана 2 ранга Ф. К. Авелана и капитана Е. И. Алексеева, командовавшего крейсе­ром «Африка» возложена была обязанность собрать части памятника и установить его на оконечности мыса бухты у г. Петропавловска (на кошке). Об открытии памятника был составлен протокол» и Акт о торжественном освящении памятника. Приводим текст Акта: «1882 года августа 24 дня. Город Петропавловск Приморской области Восточ­ной Сибири. Мы, нижеподписавшиеся: командир винтового клипера «Ве­стник» капитан 2 ранга Авелан, командир крейсера «Африка» капитан-лейтенант Алексеев, Петропавловский окружной исправник Серебренни­ков и чиновник особых поручений Приморского областного Управления Кишенский и офицеры клипера «Вестник» и крейсера «Африка» сим свидетельствуем, что сего 24 августа в 11 часов дня в присутствии почет­ного караула с вышесказанных военных судов и городского населения торжественно освящен памятник памяти павших при отражении в Петро­павловске англо-французского флота и десанта 20 — 24 августа 1854 г. воздвигнутом на «косе» отделяющей Авачинскую бухту от Петропавловс­кой, при которой расположен город. Памятник установлен в таком месте, которое ясно видно с города и с входа в маленькую бухту.

Установка памятника на фундамент сделанный средствами Петропавловского первой гильдии купца надворного Советника Филиппеуса из кирпича, положенно­го в три ряда и залитого цементом вместе с окраской памятника в черный цвет, бронзированием венков и надписей, находящихся на нем, произведены командой клипера «Разбойник». Дорога к памятнику от города по косе шириной в восемь футов, устланная щебнем, и также цепная ограда округ памятника сделана командой крейсера «Африка». Далее следуют подписи всех присутствующих при освящении.

Экипажи кораблей привели в порядок территорию косы, огородили якорными цепями площадку у памятника и установили по углам ее четы­ре старинных орудия. 24 августа 1882 г., в день победы над англо-французами, монумент Славы был торжественно открыт. Лейтенант-артилле­рист «Африки», будущий командир легендарного «Варяга» В. Ф. Руднев вспоминал: «... состоялось торжественное открытие памятника убитым воинам при защите города в 1854 году... местоположение его на косе дает возможность входящим на рейд судам любоваться издали его золо­ченой верхушкой. Для парада свезли на косу сводную роту под командой лейтенанта В. Ф. Р. (В. Ф. Руднева). К этому времени прибы­ло духовенство. Когда шествие установилось по данному церемониалу, двинулись вперед на братскую могилу служить панихиду... С кладбища процессия двинулась в собор, где служили обедню, и затем все прошли на косу к памятнику. При снятии завеса оба судна салютовали, после чего команда прошла церемониальным маршем». На освящении памятника присутствовали «18 ветеранов, участвовавших в Петропавловс­кой обороне: один хорунжий, 11 казаков, один баталер и 5 матросов».

Памятник стоял на косе более 50 лет и как героический символ Петро­павловска запечатлен на многих рисунках, фотографиях, кадрах первой советской кинохроники. В связи с началом строительства порта в годы Великой Отечественной войны монумент был перенесен на склон Ни­кольской сопки.